преса

Автор: Аглая Топорова
Видання: блог Аглаї Топорової

Первый независимый

Сегодня в Киеве встреча с популярным украинским писателем Любко Дерешем в связи с выходом двух его новых книг: ”Миротворець” и “Остання любов Асури Махараджа”.

Аглая Топорова о “симпатичном молодом человеке” Дереше:
http://sorry-but-excuse-me.com/

Первый независимый

О Любко Дереше принято писать только хорошо. Но почему-то только в сугубо материальном аспекте: во сколько опубликовал первый роман – да, согласна, очень рано, на сколько языков переведены его книги – да, согласна, на много языков, получает неплохие гонорары и европейские стипендии – не то чтобы не согласна, но считать деньги в чужом кармане метод не только неприличный, но и далекий от какой бы то ни было критики. Хоть литературной, хоть ресторанной

За всеми дифирамбами юности, удачливости и всему тому, что еще можно сказать хорошего про симпатичного молодого человека как-то исчезает не только серьезный, но и вообще любой анализ написанного Дерешем. То есть все мы понимаем, что это круто, – на таком своем обывательском уровне понимаем, раз и издается, и переводится – но вот о том, чем это хорошо, увы, тишина.

И это с одной стороны, проблема украинской критики, которая либо предпочитает размышлять о пресловутых «метрах, монетах, рублях», либо не берется думать ни о чем, что не было бы уже многократно одобрено и разжевано и пережевано в московском глянце. Но мы не пишем критику на критику.

Чем же творчество Любко Дереша так отличается от основного потока современной украинской литературы?

Начнем с того, что в романах Дереша не существует Советского Союза. Ни в каких видах и формах. Нет ни воспоминаний, ни полемики, ни ностальгии, ни рефлексии. А ведь ни для кого не секрет, что каждый из ныне живущих украинских писателей считает своим долгом описывать либо угнетенные слои советского общества: «в общагу нельзя было приводить девок», либо себя как жертву угнетения «когда мы вышли на Майдан (Бог знает, какой по счету), милиционер проверил у нас документы». Либо поплакать о дешевой водке и особенно закуске и верном жизненном пути, который указала партия…

В книжках Дереша, повторюсь, СССР просто не существует. Так же, как не существуют для него мекки украинских писателей — Москва и Варшава. Не существует и традиционной проблемы киевлян и понаехавших, львовян и донецких.

Мир Дереша самоценен. Каждая точка на карте Украины оказывается для него полной приключений и смыслов. В книгах Дереша люди живут и чувствуют одинаково вне зависимости от географических статусов. Панковская тусовка Дрогобыча не менее отвязна, чем их духовные братья из Глазго или Дрездена. В Стрые живут гуру похлеще индийских бабаев и индейских шаманов. Каждый пожилой профессор из львовского предместья имеет свою стройную теорию мира, а каждая студентка проживает свою юность азартнее, чем Эми Уайнхаус и насыщеннее, чем Пэрис Хилтон. Хотя чаще всего это происходит только в их воображении.

Кстати, о воображении. Или, если хотите, фантазии. Во-первых, романы Дереша вовсе не автобиографичны. Он не просто придумывает своих героев, но и руководит их судьбой. Мы ждем от мальчика с феноменальной памятью («Намір») одной судьбы и одних поступков, а авторская воля разворачивает его совсем в другом направлении. Мы читаем «Трохи питьмы» как стандартный роман о молодежи с альтернативным образом жизни, но вдруг (на каждой странице вдруг) проваливаемся в сложный психоаналитическо-мистический сплав неизвестно чего. Неизвестно чего такого, чего точно не должно, не может быть, а может быть, и нет в жизни. Но талант рассказчика позволяет Дерешу сочинить и описать это с такой невероятной достоверностью, что проходной герой, в буквальном смысле поедающий свои болячки, на мгновение становится для нас главным. Да и перевернув страницу мы понимаем, что дело тут вовсе не в физиологии, а в чем-то совсем другом. В том, что разъедает изнутри и снаружи каждого из нас. И о чем, у кого-то получается написать. В данном случае – у Любко Дереша.